От цифр анализа, проведенного международной консалтинговой компанией McKinsey, веет унынием: производительность среднего российского работника вчетверо ниже, чем у его коллеги в США. Радует только то, что в 1999 году дела были еще хуже, и этот показатель составлял лишь 19 % от уровня Соединенных Штатов. И сам собой напрашивается вывод о том, что даже его увеличение в 4 раза к 2020 году вряд ли позволит России «догнать и перегнать». Слишком медленно разгоняемся…
На фундаменте прошлого
Расчет прост: чтобы довести нынешний ВВП страны с $ 14 тыс. до $ 30 тыс. на человека к 2020 году, требуется ежегодное увеличение производительности труда на 6 %. Возможно ли это?
В принципе, ничего невозможного нет: надо правильно расставить приоритеты и иметь четкую стратегию достижения целей. Пока ни одному государству мира не удавалось удвоить ВВП менее чем за 20 лет, но вероятность получения такого результата есть. При условии, что будет учтен прошлый опыт ошибок и успехов, а рост выработки станет происходить за счет других источников.
За счет чего прирастала экономика в целом в последние «жирные» годы? Все аналитики сходятся в одном: в первую очередь — за счет более полной загрузки производственных мощностей, доставшихся от СССР. Однако этот фактор роста не бесконечен и имеет четко ограниченный ресурс. И возможно, пример Саяно-Шушенской ГЭС — яркое тому подтверждение. «Выжать» из оборудования, рожденного еще в 1980-х больше — невозможно. К тому же загрузка наших мощностей отлично выглядит лишь в сравнении с 1999 годом. На самом деле она даже несколько ниже, чем была в 1990-м…
Другой важный источник экономического роста в предыдущие годы — увеличение на 13 % объема рабочей силы, занятой в производстве. Случилось это по понятным причинам: ее стало больше за счет благоприятной демографической ситуации и притока трудовых мигрантов. Однако в ближайшие 10 лет нас ожидает «яма» величиной в 10 млн человек. Дополнительных рабочих рук не будет.
И поэтому достигнуть хоть каких-то лучших показателей в производительности труда можно только не числом, а умением.
Ищем крайнего
По данным McKinsey, наиболее продуктивная отрасль из 5 исследованных — сталелитейная (она «выдает» 33 % от американской производительности). Розничная торговля демонстрирует 31 %, розничный банкинг — 23, строительство жилья — 21, а электрогенерация — всего 15 %. Первое, что приходит на ум — устаревшее оборудование и технологии «второй свежести». Но это не так…
Главная причина отставания в производительности труда — в нас самих. Вернее — в плохой организации труда. Как оказалось, средний сотрудник российского банка совершает около 9 тыс. операций в год, его коллега в США — 60 тыс., а в Финляндии — 81 тыс. операций. И вспомнился простой пример.
На одном из мебельных предприятий Петербурга была большая потребность в ножках для продукции. Точил их (причем очень быстро) отличный токарь. Но однажды компания купила и запустила станок-автомат, который мог одновременно, с тем же качеством, вытачивать 4 ножки. Производительность грозила перекрыть все мыслимые пределы. Но осталась почти такой же. Выяснилось, что из соображений экономии не купили небольшой и относительно недорогой агрегат для подготовки заготовок, и все сэкономленное время высококвалифицированный работник теперь тратит на их распиловку, подачу, а также на укладку готовой продукции…
Вторая важная причина — администрирование. И конечно, неразрывно связанные с ним коррупция и «откаты». Чем объяснить, что в России для полного согласования во всех инстанциях строительного проекта требуется больше года, в то время как в Швеции — 116 дней, а в США — только 40? Как аргументировать с точки зрения экономики тот факт, что километр возведения дороги в Новгородской области «тянет» на 160 млн рублей, в Сочи — на 2 млрд, а в Москве — на 8 млрд рублей? Почему построить логистический центр в Париже втрое дешевле, чем в Москве? И это при том, что затраты на материалы и рабочую силу у нас ниже.
И только после этого речь идет об устаревших способах производства, отсутствии четкого планирования, низком качестве управления и неразвитости финансовой системы. Как ни удивительно, но российский парадокс заключается в том, что в лидерах роста выработки вовсе не новые отрасли, а добывающий сектор. В нем только с 2002 по 2005 годы производительность труда выросла в 3,5 раза, тогда как в новых — только в 1,5. Шальные деньги свою роль тоже играют…
Худо и добро
Как и следовало ожидать, кризис на эффективности труда сказался благотворно. Но очень уж однобоко.
Все мероприятия в этом плане в России чаще всего сводились к принципу «больше трудиться за меньшие деньги». Штат сокращают, хотя объем работы компании подчас даже вырастает. Нередки случаи, когда из 11 человек остается лишь 4–5, однако работают они «за себя и того парня», резко повышая производительность. Но…
На самом деле она растет лишь у офисных работников: эффективность рабочих зависит от уровня оборудования, и если оно устарело, то никакие трудовые подвиги результата не дадут. К тому же всплеск объемов выработки может оказаться временным. Ведь сейчас люди зачастую вынуждены трудиться на пределе из-за опасений быть уволенным. «Такая мотивация негативна, — считает консультант компании AXES Management Екатерина Каверина. — И как только человек осознает свою востребованность, производительность его труда вернется на прежний уровень».