Самым звонким шагом стало решение и. о. президента Молдовы, спикера парламента этой страны Михая Гимпу объявить 28 июня Днем советской оккупации. В Молдавии этот день решено провести как исключительно траурный: будут приспущены государственные флаги, состоятся траурные шествия и церемонии, будут отменены все развлекательные мероприятия, страна замрет на минуту молчания. На центральной площади Кишинева перед зданием правительства начнется возведение памятника жертвам советской оккупации и тоталитарного коммунистического режима.
Михай Гимпу заявил, что считает 28 июня «черным днем» в истории Молдовы и своим указом потребовал от России как от правопреемника Советского Союза «безоговорочно и в срочном порядке» вывести войска и вооружения из Молдовы. Речь идет о российских военнослужащих-миротворцах, которые находятся в непризнанной Приднестровской Молдавской Республике в составе международного контингента.
Из нашей общей истории известно, что 28 июня 1940 года, выполняя требование СССР, Румыния вывела свои войска и администрацию из Бессарабии и Северной Буковины, которые она оккупировала с 1918 года, и этот регион отошел к Советскому Союзу. А 2 августа 1940 года на части этих земель была образована Молдавская ССР, в состав которой вошли шесть бессарабских уездов и шесть районов с левого берега Днестра, с 1924 года входивших в Молдавскую АССР в составе Советской Украины.
Известно и то, что в послевоенные десятилетия Молдавия пользовалась особым расположением советского руководства: дни своей работы в республике тепло вспоминал Леонид Брежнев, и, встав во главе Советского Союза, он не жалел ресурсов для развития Молдавии. В эти годы была заложена мощная экономическая база Приднестровья, а аграрии Молдавии имели предпочтение при получении инвестиций и сбыте своей продукции по всему СССР. Население республики все эти годы не ощущало притеснений по национальному признаку, а потому каких-нибудь серьезных сепаратистских настроений в Молдавии в тот период не возникало.
Тем не менее комиссия по изучению тоталитарного коммунистического режима, созданная по инициативе Михая Гимпу, подсчитала, что в советский период Россия нанесла Молдове ущерб в размере $27,8 млрд.
Оставим эти подсчеты на совести очередного псевдоевропейского политика, решившего, что ему будет очень полезно перед осенними президентскими выборами в Молдавии попугать тенью советской угрозы молодежь своей страны, выросшую в нищете постсоветского периода и в основном разбредшуюся по Европе в поисках заработков и лучшей жизни. Кстати, миллионы из них осели в России, и каково им придется, если, например, на наших стройках введут «день молдавской оккупации», заканчивающийся высылкой на родину пресловутых «оккупантов». И кто считал точно в Молдавии, сколько миллиардов долларов перевезли и переслали молдавские гастарбайтеры из России, чтобы поддержать свои семьи?
Казалось, что уж в Прибалтике игры политиков на повышение своей значимости за счет «советской оккупации» должны были бы пойти на убыль, но и там нынешний июнь дал повод порезвиться тем, кто не может дать внятных объяснений своему населению, почему кризис прошелся по странам Балтии с особой силой.
Мы уже сообщали в предыдущем номере (см. «ЭВ», № 780, 21.06.2010, «Кто старое помянет…») о решении парламента Литвы ввести уголовную ответственность за отрицание «советской оккупации».
Чтобы депутаты не сомневались в своей правоте (а такие есть), в Сейме Литвы было проведено несколько заседаний и конференций, участники которых доказывали, что оккупация все-таки была. Понятно, что среди заводил этих слушаний оказался Витаутас Ландсбергис, известный своей антисоветской позицией. Когда же у организаторов этих конференций литовские журналисты поинтересовались, почему на них не были приглашены люди с альтернативной точкой зрения, например, представители России, то вразумительного объяснения дано не было.
Не случайно в «Литовском курьере» была выражена озабоченность общества в связи с тем, что закон об ответственности за отрицание советской оккупации «является нарушением права на свободу иметь свои взгляды и свободно выражать свое мнение. Существуют опасения, что этот закон может разрушить общественную дискуссию, обязать рассматривать такие значимые события только с одной точки зрения, которая официально принята в Литве. Другими словами, нас обязали иметь только один взгляд. Единственно правильный. Прямо как во времена СССР».
Тот же «Литовский курьер» напомнил своим читателям хронику событий 70-летней давности, из которой очевидно, что СССР действовал по законам того времени, а та же Литва не организовывала вооруженного сопротивления советским войскам, что считается в международном праве основным признаком оккупации.
Литва, Латвия и Эстония оказались под контролем Советского Союза по одному сценарию. Во всех трех странах осенью 1939-го были подписаны договоры о взаимопомощи с Советским Союзом. В результате этих договоров на территории трех прибалтийских государств были размещены части Красной армии. В июне 1940 года советское руководство объявило, что власти Литвы, Латвии и Эстонии не выполняют условий подписанных договоров, после чего каждому из этих государств были предъявлены ультиматумы со стороны СССР.
Срок действия ультиматума был всего около 9 часов. Как сообщает официальный сайт Сейма: «Литовское правительство, собравшееся на последнее заседание, приняло советский ультиматум, а 15 июня советская армия заняла всю страну».
Впоследствии было сформировано Народное правительство и проведены выборы в Народный сейм, который 21 июля 1940 года составил запрос о вступлении Литвы в состав СССР, и уже 3 августа было объявлено о создании Литовской ССР.
Действительно, можно по-разному трактовать эти события, но если и дальше держать их за единственную точку отсчета в отношениях современных России и Литвы, то тогда следует прислушаться к мнению одного из блоггеров, высказанному на днях в Интернете по поводу очередного всплеска внимания к «советской оккупации»: «В России на это следует принять закон об уголовной ответственности за отрицание Польско-Литовской оккупации России во времена Минина и Пожарского и за отрицание глупости литовских политиков».
Видимо, историческая «глупость» — болезнь для политиков неизлечимая. |