Он уверен, что в стране есть регионы с очень высокой безработицей, которые от последствий кризиса пострадали относительно мало. Например такие, как Северный Кавказ, где по официальным данным не работает каждый пятый.
— Кризис в наибольшей степени затронул экспортно-ориентированные регионы, которые активно развивались, используя кредитные ресурсы, — полагает эксперт. — Но в таких мегаполисах как Москва, Петербург, Екатеринбург или Челябинск проблема занятости решается относительно легко, потому что это города с диверсифицированной экономикой: там есть рабочие места в разных секторах. Гораздо острее она в моногородах типа Пикалево или Череповца, где есть одно или несколько предприятий, от которых зависит вся жизнь.
По его мнению, опасаясь высокой безработицы, власти сознательно пошли на консервацию ситуации еще с середины 1990-х годов. В результате устаревшие предприятия так и остались наедине со своими проблемами.
— В 1990-х на реструктуризацию и реконструкцию заводов денег не было, а в 2000-х все были в полной эйфории от манны небесной, которая падала на Россию в виде нефтедолларов, — констатирует Владимир Гимпельсон. — Но проблема при этом не исчезла.
По его мнению, в моногородах собраны неконкурентоспособные производства, и работники этих заводов с трудом вписываются в современную жизнь, поскольку крайне ограниченны в мобильности. «Не решая проблему моногородов, мы консервируем отсталость на уровне XIX века. — уверен он. — Но единого подхода к ней нет и быть не может: он должен быть индивидуальным и выработанным совместными усилиями как федерального центра, так и местных властей при участии бизнеса». |