Несмотря на очевидный интерес, проявляемый инвесторами к новым технологиям, реальные объемы вложений в наукоемкий бизнес остаются пока достаточно скромными как со стороны государства, так и частных компаний.

Еще совсем недавно основной проблемой государственного участия в развитии наукоемкого предпринимательства была нехватка денег. Сегодня на первый план выдвигается другая сложность: отсутствие эффективных механизмов распределения имеющихся средств. На днях глава МЭРТ Герман Греф признал, что в прошлом году из выделенных на модернизацию и стимулирование экспорта технологий $600 млн реально было освоено только $113 млн. В нынешнем году на решение той же задачи ассигнован уже миллиард, однако в дело пока пошло еще меньше, чем годом ранее. Главная причина, по мнению экспертов, - в бюрократических барьерах, которые сдерживают доступ к программе.

Решить эту проблему сегодня предлагается через создание еще одной государственной структуры - так называемой госкорпорации развития. Предполагается, что в ее задачи войдет интеграция существующих на сегодня разрозненных программ поддержки высокотехнологичного экспорта, что, по идее, должно облегчить хотя бы получение информации о них.

- Мне кажется, то время, когда мы размазывали финансы тонким слоем по всей нашей науке и промышленности и в итоге не получали ничего нового, уже проходит - результат всем очевиден, считает директор - главный конструктор ЦНИИ робототехники и технической кибернетики Виталий Лопота.

Вместе с тем рассчитывать, что ликвидация бюрократических преград откроет всем желающим доступ к безграничным казенным средствам, было бы ошибкой. К примеру, вице-губернатор Петербурга Михаил Осеевский, рассказав о готовящемся открытии частногосударственного венчурного фонда, одновременно в открытую сказал, что основные инвестиции предпринимателям следует искать не у государства, а на рынке. Такую оценку разделяет и ряд представителей наукоемких компаний и организаций.

- Наука и образование могут быть востребованы только рынком, ориентированным на отечественную промышленность, - комментирует Виталий Лопота. - Другое дело, что рынок должен `дозреть` до того уровня, на котором частный капитал активно подключается к инновационному бизнесу. Пока само понимание инноваций приходит к нам из интенсивно развивающихся обществ, таких как Тайвань, Сингапур, и других. Инновации - это не знания и не производство, это механизм отбора нужных знаний для того или иного направления, конструкторско-технологическое обеспечение этого направления, включая необходимые прикладные исследования, создание опытных образцов, маркетинг и принятие решений об инвестициях в серийное производство.

По мнению ряда экспертов, возникновение венчурных механизмов, системы рисковых вложений в новые проекты - это следующий этап, когда уже достаточно `раскручен` инновационный механизм. Пока же в России об инновационных механизмах в основном рассуждают. Соответственно, те венчурные механизмы, которые так или иначе появляются в нашей стране, в определенном смысле опережают время.

Тем не менее большинство представителей наукоемких компаний уверены, что в данном случае работает принцип `лучше делать и пожалеть, чем пожалеть, что не сделали`. Ведь так или иначе данные процессы работают на повышение общего уровня деловой культуры. При этом многие отдают должное последовательным действиям руководства Минобрнауки России, которое на сегодня является убежденным сторонником развития венчурного предпринимательства.

Что касается частных компаний, то зарубежные эксперты отмечают, что в последние годы венчурные инвесторы ведут себя осторожнее и осмотрительнее, чем в предыдущее десятилетие. Появляется все больше специализированных фирм, готовых финансировать проекты из ограниченного круга отраслей, а также инвесторов, выбравших стратегию участия в проекте не с самого раннего, а с более поздних этапов.