Генеральный директор `Русско-Высоцкой птицефабрики` Сергей Ревин делает ставку на производство качественного мяса и рассчитывает, что российский потребитель со временем оценит разнообразные полуфабрикаты, уже ставшие привычными для жителей западных стран



- Курятина - один из самых популярных в нашей стране видов мяса, тем не менее ее производители не купаются в деньгах, более того, ведут борьбу за существование. В чем причина?

- Думаю, здесь причина в устройстве бизнеса. Мы, производители, зависим от последующих звеньев цепочки - оптовиков и розничных сетей. Попробуйте обратиться в какую-нибудь сетевую компанию и продать им что-то. Они выкрутят руки настолько, насколько это возможно. Срок реализации куриного мяса - 5 дней, а отсрочку по платежам я вынужден давать до 30. Не хочешь - не приходи.

К тому же серьезные деньги приходится вкладывать в молодняк: мы покупаем кур, которые первые 5 месяцев яиц не несут, но требуют ухода и корма. Такая ситуация, думаю, останется.

К тому же наше промышленное птицеводство отличается от европейского. Там кур разводят фермеры, у каждого 2-3 птичника, 50-60 тысяч птиц и больше ничего. Ему привозят цыплят, корм, оборудование, дают инструкции, что куда насыпать. Каждую неделю приезжает ветеринар. Его задача - убирать птичники и вовремя поить-кормить птицу.

Были случаи, когда я спрашивал такого фермера, какой породы у него куры, а он начинал хлопать глазами и рыться в бумажках. В положенный срок у него забирают взрослых кур и привозят новых цыплят - все, больше ему ничего знать не надо.

У меня же - комплексное производство: 45 птичников (больше миллиона кур), специалисты, которые досконально знают дело и ведут весь процесс от материнского стада, которое несет яйца, до конечного продукта. Все это хозяйство надо содержать. А еще у нас запрещено добавлять различные генетические добавки, чтобы птица быстрее росла, за рубежом же это, в принципе, возможно.

Про `третий мир` я вообще не говорю. Там себестоимость продукции всегда будет ниже нашей. Посмотрите, что такое птичник в Бразилии: сарай из бамбука. Дверь открыл - закрыл: вентиляция. А у нас - фундамент метр шестьдесят, стены толщиной не менее 40 сантиметров, сэндвич-панель на крыше. Плюс системы отопления и кондиционирования - и уже на стадии инвестирования разница в себестоимости - 300%.

А транспортировка даже с континента на континент, если разделить ее на объемы, к конечной цене добавляет всего несколько копеек. Это уж не говоря о том, сколько дотаций у зарубежного фермера.

- Которых вы и не ждете?

- Не ждем, конечно. Нам бы не мешали. Сами справимся.

- Вы - профессиональный менеджер, а не птицевод. Насколько глубоко управленцу пришлось вникать в технологию производства?

- Наверное, многих нюансов я не знаю, и по каждому направлению нашей работы главный специалист сможет меня чему-то научить. Но задурить мне голову тоже никто не сможет, у меня достаточно знаний, чтобы понять, о чем идет речь.

- И как далеко вы видите перспективы своей фабрики?

- Для менеджеров нормально работать на одном месте пару-тройку лет. Потом глаз `замыливается`, стимулы пропадают, а проекты, с которыми пришел, выполняются или наоборот. В любом случае 3 года - тот срок, за который надо или сделать шаг вперед, или решиться попробовать что-то новое.

На ближайшие два года планы и проекты у меня точно есть. Дальше - посмотрим. Может, будет принято решение построить еще одну фабрику или мясоперерабатывающий завод, земля под это уже есть. Прошлый год был неплохим для птицеводства, многие инвестировали в развитие, и, полагаю, произошел рост объемов производства в 15-20%. Хотя мы не ставим целью сделать огромную птицефабрику на 50 тысяч тонн. Мы производим особо качественное мясо, нас знают благодаря этому.

- Тогда куда дальше развиваться, и что нового можно предложить: курица все равно останется курицей?

- Каждый следующий

этап - это все более готовый продукт. В нашей структуре уже есть мясоперерабатывающий завод, на котором производят колбасу, сосиски, копченую птицу.

Недавно мы принимали финских гостей, которые предлагали свои технологии производства полуфабрикатов. У них в супермаркетах ведь продают не просто разделанное мясо - в упаковки уже добавлены разные соусы, приправы, специи, остается только поставить в печку и подогреть.

У нас рынок до этого еще не дошел, мы много раз пробовали пойти по этому пути, каждый раз что-то (в непромышленных объемах) продать удавалось, а массового спроса нет и не было. Все-таки, пока сохраняется прежняя традиция: каждая хозяйка хочет приготовить дома так, как привыкла, а не пользоваться фактически готовым блюдом. Но, думаю, это направление разовьется, а пока, к сожалению, все завалено сырыми тушками.

- Почему - к сожалению, это же развивает кулинарное творчество?

- Зато не экономит время.

- К тому же для вас, производителей, дальнейшая переработка - это дополнительная прибыль?

- Конечно. Сырое мясо само по себе - такой же биржевой товар, как нефть, металл или зерно. Можно открыть газету и в таблице котировок узнать, сколько стоит тушка бройлера. Поэтому движение к переработке вполне логично - те же нефтяные компании не только качают сырье, но и сами делают бензин, масла и многое другое.

Мы, как я уже сказал, фабрика не самая большая, в год производим около 10 тысяч тонн мяса. Значит, нам надо искать дополнительный доход в переработке.

- В свое время вы работали в компании `Довгань`, где приобрели опыт в создании и раскручивании брэндов. Нет желания применить этот опыт в птицеводстве?

- Есть задумка сделать отдельный брэнд, но пока афишировать бы его не хотелось.