Отношения России и Европейского Союза, долгое время развивавшиеся по восходящей линии, попали сейчас в полосу испытаний. И это связано не только с политическим кризисом в Украине. В ЕС проходит масштабная ревизия всех аспектов взаимодействия с нашей страной. Наглядно убедиться в этом довелось, находясь по приглашению Еврокомиссии в составе группы российских журналистов в Бельгии и Голландии накануне саммита Россия - ЕС



Предсказать такой поворот событий было несложно с учетом заметно выросшего состава ЕС в 2004 году, когда его пополнили в основном бывшие союзники СССР по СЭВ и Варшавскому договору, а также страны Балтии, полвека непосредственно входившие в Советский Союз. К власти в этих странах пришли люди, критически относящиеся к советскому периоду и чуть ли не автоматически переносящие эту неприязнь на нынешние отношения с Россией. Вступление в ЕС переориентировало экономику Восточной Европы и Прибалтики на стремительную интеграцию с западными партнерами. Современные политические и экономические интересы этих стран теперь полноправно представлены в руководящих органах объединенной Европы, и они стали существенно влиять на ее общую позицию, призывая вести диалог с Россией более жестко.

В свою очередь, российское руководство активизировало процесс реинтеграции бывших советских республик, еще не попавших в зону особого влияния Евросоюза. Все наши собеседники в руководящих органах ЕС не скрывали своей обеспокоенности такой политикой России. Интересы ЕС диктуют необходимость последовательного укрепления своих позиций в этой же зоне, в которую включены государства Закавказья (что особенно важно европейцам при условии вступления в ЕС Турции), а также Молдовы и Украины. Лишь Белоруссия пока отставлена лидерами ЕС в сторонку, поскольку раскачать режим А. Лукашенко с помощью оппозиции не удалось, а вести диалог с гонителем демократии хранители европейских ценностей не могут.

России, так же как Молдове и Украине, поначалу была предложена политика добрососедства. Цель ее - обеспечить безопасность внешних границ ЕС, стабильное внутреннее развитие соседних государств, в том числе для ограничения потоков незаконной миграции из этих стран. (Через Москву, согласно подсчетам экспертов ЕС, идет самый многочисленный поток незаконных мигрантов в Европу, а в целом он достигает уже полмиллиона человек в год.)

Российское руководство такое предложение не заинтересовало, оно заявило о стремлении к стратегическому партнерству с Евросоюзом. На этой основе в мае 2003 года на саммите в Петербурге была одобрена концепция `четырех пространств`, включающая в себя сотрудничество в сфере экономики, внутренней и внешней безопасности, а также в сфере науки, культуры и образования. Предполагалось, что к саммиту в Гааге в ноябре 2004 года удастся согласовать так называемые дорожные карты, то есть конкретные планы действий по каждому из направлений.

Однако встреча в Гааге, отложенная на две недели из-за заминки с формированием нового состава Еврокомиссии, никакой ясности в дорожные карты не добавила. Безусловно, обмен мнениями осложнила ситуация в Украине, но европейцы четко дали понять Владимиру Путину, что не готовы уступать и на других направлениях.

В частности, так и нерешенным остался вопрос о возвращении прежних условий транзита российских грузов, следующих из Калининградской области в остальную часть России через территорию Литвы. После вступления в ЕС Литва ввела пошлины, заметно поднявшие стоимость транзита, хотя эту проблему ранее предполагалось снять с учетом интересов России. Евросоюз отверг предложения о совместном финансировании проекта скоростного пассажирского поезда, следующего транзитом через Литву без оформления виз для россиян. Теперь все жители Калининградской области смогут с 1 января 2005 года приехать в Россию только при наличии загранпаспорта, которого пока не имеют полмиллиона калининградцев.

Зато на наших встречах с чиновниками Евросоюза они постоянно ставили вопрос о незаконности требований России платы за пролет воздушных судов авиакомпаний стран ЕС над территорией Сибири (общая сумма - 250 млн евро в год). Настойчиво звучали предложения и о повышении в России внутренних цен на энергоносители. При этом указывалось, что нельзя продавать любые товары ниже себестоимости, но на самом деле в ЕС стремятся нивелировать это преимущество нашей экономики в конкуренции с предприятиями Евросоюза. Нас предупредили о предстоящих ужесточениях в экологическом законодательстве ЕС, санитарном контроле и, особенно, в сфере незаконной миграции граждан. Однако на предлагаемые Россией шаги по выдаче лиц, причастных к террористической деятельности в нашей стране и осевших в ЕС, европейцы, похоже, так и не готовы согласиться.

Как бы ненароком нам напоминали, что место России в торговом балансе Евросоюза не столь уж и заметное (пятое), в то время как для нас ЕС - самый важный торговый партнер.

Чтобы лучше понять, почему все чаще в европейских столицах готовы вести диалог с Россией с позиций силы, необходимо осознать еще несколько цифр. Если население Евросоюза лишь втрое превышает российское, то по ВВП объединенная Европа превосходит нас почти в тридцать раз. Оборонный бюджет России, даже после очень заметного увеличения в 2005 году, будет почти на порядок уступать военным расходам стран, входящих в ЕС.

Напомним, что 29 октября в Риме главами государств - членов ЕС был подписан новый конституционный договор объединенной Европы, который теперь предстоит ратифицировать парламентам или на референдуме в каждой из 25 стран. Но уже сейчас ясно, что в Европе подготовлена правовая база, полностью меняющая представление о ЕС как о союзе государств с преимущественно экономическими целями.

В новом документе заложены основы мощного единого надгосударственного образования с колоссальными амбициями в сфере политики, обеспечения безопасности и совместного военного строительства. Впервые в истории ЕС вводится пост министра иностранных дел, задачей которого станет координация общей внешней политики Евросоюза. Национальные министерства иностранных дел передадут ему часть своих полномочий. Уже сейчас известно, что этот пост займет Хавьер Солана, бывший генеральный секретарь НАТО, имеющий уникальный опыт координации военно-политической стратегии в рамках этого блока. Сейчас Х. Солана в качестве верховного представителя ЕС по внешней политике и безопасности - самый активный участник диалога противоборствующих в Украине сторон.

Наглядной демонстрацией растущих военных возможностей Евросоюза стало развертывание в начале декабря вооруженных сил ЕС на территории Боснии, где они заменят войска НАТО. Идет формирование специального контингента войск ЕС для участия в разрешении конфликтов в различных горячих точках планеты, причем далеко за пределами европейского континента.

Новая роль Евросоюза в военно-политической сфере получила свое теоретическое закрепление в Европейской стратегии безопасности - документе, подготовленном в ведомстве господина Соланы. Основными угрозами в нем названы терроризм, распространение оружия массового поражения, региональные конфликты, крах государственности, организованная преступность. В Стратегии прямо говорится: `Будучи союзом 25 государств с оборонным бюджетом, составляющим свыше 160 млрд евро, мы должны быть в состоянии одновременно осуществлять несколько операций. Мы могли бы еще больше повысить их ценность разработкой операций с использованием как военных, так и гражданских потенциалов.`

В ЕС всячески демонстрируют свою готовность действовать и дальше в соответствии с международными правовыми нормами и опираться на сотрудничество с ООН. Но почти всех наших собеседников из числа чиновников ЕС буквально распирало от ощущения растущей мощи Евросоюза и его способности по-крупному влиять на мировую политику.

В Гааге почти одновременно с саммитом Россия - ЕС оказались два известных наших политика: бывший премьер-министр СССР и депутат Госдумы Николай Рыжков, а также бывший премьер российского правительства, а ранее шеф внешней разведки и глава МИД Евгений Примаков. Они выступали на процессе в Международном трибунале над бывшим югославским лидером Слободаном Милошевичем в качестве свидетелей его защиты и довольно откровенно рассказывали, как на Западе планировали операции по свержению власти в Югославии и расчленению страны.

Конечно, нынешнюю Россию в Евросоюзе не воспринимают как Югославию времен правления С. Милошевича. С нами готовы вести конструктивный диалог. Но при этом довольно красноречиво дают понять, что нашу страну будут принимать в Европе как полноправного партнера только при условии жесткого следования в фарватере единой европейской политики.