Доля лесопромышленного комплекса России в ВВП страны едва превышает 3%, в то время как в соседней Скандинавии она выше 40%. Причем соотношение сортамента древесины в РФ и Скандинавии обратно пропорционально: у нас на пиломатериалы приходится всего 15% и 40% - на дрова, у них соответствующее соотношение 65% к 10%. На нашем сырье Скандинавия уверенно развивает деревообработку, строя заводы в третьих странах, а отечественные лесопереработчики опасаются отраслевого кризиса.

Новый лесной кодекс призван изменить положение российского лесокомплекса. Обязательная лесная сертификация предусматривает единые технические, экологические и социальные нормы, она повысит цены на российский лес, снизит пиратскую вырубку и `теневой` экспорт.

Своего рода тестированием возможностей российского лесного хозяйства стало внедрение на территории Стругокрасненского и Гдовского районов Псковской области программы Международного фонда дикой природы (WWF) `Псковский модельный лес`. Шведские деревообработчики создали там производственный комплекс по заготовке, первичной обработке, экспорту леса и уходу за делянками. Шведы заготавливают 90 тыс. куб. метров древесины в год (в 5 раз больше среднего местного предприятия) и одновременно занимаются воспроизводством леса, создают инфраструктуру лесозаготовки.

Проект лесного кодекса РФ делает акцент на перевод части государственного фонда в частную собственность. Но, как утверждают специалисты WWF, полагаясь в том числе на шведско-псковскую практику, продуктивность лесных угодий зависит не столько от вида собственности, сколько от технологии работы в лесу.

Главная беда российских лесопользователей в том, что рубят лес одни, а ухаживать за ним и восстанавливать лесосеки приходится другим. Лесной кодекс зафиксировал необходимость хозяина: за весь цикл лесопользования отвечает собственник (арендатор). Кроме того, разделены контролирующие и заготовительные функции, сегодня принадлежащие лесхозам. Собственник (арендатор) леса получает свободу для ведения хозяйства, что вселяет уверенность в деле, а значит, позволяет привлечь инвестиции в строительство лесных дорог, технологическое перевооружение отрасли.

Шведская практика на массивах `Псковского модельного леса` дала уроки российским лесохозяйственникам и проиллюстрировала положения проекта лесного кодекса страны. По логике вещей, она должна была стимулировать рост эффективности лесной отрасли Псковской области. Однако при ежегодной лесосеке в 3 млн кубометров древесины по-прежнему осваивают лишь 31% общего объема. Преобразования идут медленно, что связано с экономической и технической слабостью действующих производств и неурегулированностью законодательной базы отрасли.

Комитет природопользования обладминистрации обратил внимание еще на одну актуальную проблему леса - биобаланс. Интенсифицировав лесное хозяйство, Европа уже вынуждена финансировать процесс восстановления естественной флоры и фауны. Учитывая это, в программу `Псковский модельный лес` включили понятие `биотоп` - лесные массивы повышенной экологической ценности. Разработана методика управления биотопами, чтобы сохранить экологический ландшафт. Поддержав это направление, обладминистрация определила санитарные и охраняемые природные зоны губернии.