Судьбоносная дата 1 октября промелькнула совершенно незаметно. В тот день, напомним, закончился очередной этап пенсионной реформы. Граждане до следующего года утратили право решать, кому доверить управление своими деньгами `на старость` - государству или частным компаниям. Едва ли, впрочем, эта утрата вызвала у кого-либо из обывателей сильные переживания



Сообщения из регионов, по крайней мере, это подтверждают. В Республике Коми, например, сделали выбор в пользу частной управляющей компании или негосударственного пенсионного фонда порядка 300 человек, или примерно 0,1% от получивших `письмо счастья`. В Архангельской области таковых - 2127, а в Петербурге - 1227. Причем специалисты отмечают, что большинство заявлений было подано в течение последней недели сентября. Одним словом, результаты если и поражают, то не в хорошем смысле.

Представители частного сектора, которому, если верить официальным декларациям, отводилась роль `локомотива` реформы, разделились на критиков и фаталистов. Первые, высказывая свое мнение о пенсионной компании, детально разбирают просчеты государства. Это и манипулирование сроками компании (сперва запланированной до конца года, затем ужатой на три месяца), отсутствие заметной информационно-рекламной кампании, неэффективная работа с уже собранными пенсионными средствами, которые в нынешнем году дошли до частных управляющих на целый квартал позже намеченного срока.

Вторые, констатируя все эти и многие другие ошибки и промахи государства, лишь пожимают плечами, дескать, `живем мы здесь`, а все большие начинания в Отечестве гладко начинаться просто не могут.

- Поймите, нам, компаниям, которые работают в системе обязательного пенсионного страхования, сейчас уже бесполезно разбираться в том, кто виноват, - говорит президент Пенсионного фонда Промышленно-строительного банка Василий Маслов. - Все равно ситуация такова, какая есть, и нам в ней нужно работать, чтобы оправдать доверие людей, желающих нам передать в управление свои деньги. Более того, я прекрасно понимаю, что у государства сегодня много других куда более насущных проблем: терроризм, нищета, бездомные и прочее. И выход из такого положения один - время, универсальный доктор. Нужны годы, чтобы все пришло в равновесие.

Отметим сразу: далеко не все склонны отпускать грехи государству, делая скидку на текущие проблемы. Слов нет, борьба с терроризмом - задача архиважная, но для этого есть соответствующие ведомства, а Пенсионный фонд России к их числу вроде никак не относится. То же самое и с другими трудностями нашего времени, которые вполне реальны, однако непосредственного отношения к обеспечению достойной старости трудящихся не имеют.

На этом фоне само государство ограничивается достаточно вялыми объяснениями. Дивное заявление о пенсионной реформе сделал в сентябре глава правительства Михаил Фрадков: `Граждане, не волнуйтесь, государство делает все, чтобы вас защитить. Если не вам достанется, если вы не доживете, то хотя бы ваши родственники получат это через экономику`. Конкретной информации про `это`, как водится, не прозвучало.

Подробнее высказался в официальной `Российской газете` научный руководитель Центра социальных исследований и инноваций Евгений Гонтмахер, один из тех, кто нынешнюю реформу готовил. По его мнению, `... дело не только в недостаточной рекламе. Государство не должно подыгрывать частным компаниям. Но в то же время если мы признаем, что его стратегический интерес - активизация экономического поведения человека, нужно было (не силами Пенсионного фонда) подтолкнуть людей к более активному выбору в пользу частных структур`.

В том же выступлении г-н Гонтмахер перечислил все уже знакомые нам недостатки реформы, о которых на протяжении последнего полугодия говорили представители частного сектора, начиная от неоправданно дискриминационного налогообложения НПФ и кончая слишком жестким ограничением набора инструментов, в которые дозволяется инвестировать пенсионные накопления.

Касаясь последнего, он отметил, что вложения десятков миллиардов рублей в государственные ценные бумаги, как того требует реформа, лишь утяжеляют внутренний долг и фактически делают эти постоянно растущие средства недоступными для реального инвестирования в экономику.

Короче говоря, ход пенсионной реформы, до последнего подвергавшийся критическому анализу лишь с точки зрения частного инвестора, получил достаточно жесткую оценку и применительно к макроэкономической политике.

Известно, однако, что стопроцентно проигрышные ситуации бывают крайне редко. Как правило, потери одних означают выигрыш других. Как с этой точки зрения обстоят дела в пенсионной сфере? До сих пор о своих преимуществах в открытую заявляли лишь представители части НПФ, связанных с крупнейшими российскими компаниями. Именно они еще до начала реформы получили солидные преимущества в виде десятков тысяч клиентов.

В одном из интервью для `Экономики и времени` исполнительный директор НПФ `Нефтегарант` Михаил Гайдуков сказал: `Сегодня говорить о каких-то результатах на пенсионном рынке могут только корпоративные фонды, которым привлечение клиентов обходится намного дешевле, чем открытым фондам. Рентабельность пенсионного бизнеса на рынке обязательного страхования, по имеющимся оценкам, начинается со ста тысяч участников. Это, естественно, достаточно грубый подсчет, но ждать, что это число сможет вдвое сократиться, думаю, не стоит. А привлечь сто тысяч клиентов за те несколько дней, которые есть у НПФ для реальной работы, - задача из категории невыполнимых`.

В упомянутой выше статье Е. Гонтмахера, к слову, есть весьма примечательная рекомендация. Чтобы расширить инструментарий, доступный для пенсионного инвестирования, он предлагает расширить перечень дозволенных для этого бумаг за счет `голубых фишек`, контролируемых государством, то есть прежде всего `Газпрома` и `Роснефти`.

Пенсионные фонды таких компаний, повторим еще раз, уже оказались в лидерах с самого начала реформы. Если же рекомендация господина Гонтмахера относительно их акций будет исполнена, направление основного потока пенсионных денег будет совсем нетрудно предугадать.