Еще неделю назад казалось, что уж в этот-то раз все напасти, традиционно сваливавшиеся в последние годы на россиян во второй половине августа, обойдут нас стороной. В экономике - стабильность, цены на нефть на мировых рынках опять поползли вверх. В политике - предвыборное затишье, пора закулисного собирания сил и средств. В природе - последние волны летнего тепла, в этом году порадовавшего садоводов хорошим урожаем ягод и фруктов. Невольно тянет расслабиться, помечтать о сытой, спокойной жизни. В конце лета об этом думается лучше и легче, чем в начале зимы. И тем тяжелее опять воспринимать новые трагедии...

Правда, чувство общей беды с годами стало притупляться. Одиннадцать лет назад случайная смерть трех россиян под гусеницами танка в Москве возвела их в ранг национальных героев. Еще два года назад Россия была потрясена гибелью экипажа атомной подводной лодки `Курск`. Подводники тоже стали для страны героями, хотя в общем-то участвовали в обычных учениях, и их смерть тоже оказалась нелепой случайностью. В этом году рейс вертолета МИ-26, проходивший в зоне реальных боевых действий и закончившийся трагедией на минном поле под Ханкалой, наряду с состраданием семьям погибших вызвал в обществе неоднозначные пересуды вроде: `Ну, вот, долетались в Моздок за водкой`.

Говорят, люди от личной беды черствеют. Сейчас, когда в Ростов съезжаются для опознания трупов погибших сыновей и мужей сотни женщин в черном, первыми, кто их встречает, оказываются врачи и психологи. И это правильно, потому что необходимо и гуманно. Долг общества - сделать все, чтобы ослабить страдания живых.

Когда от присутствия постоянной беды черствеет все общество, к каждому не приставишь психолога и врача. Эту роль должны выполнять политики, способные предложить общие рецепты оздоровления ситуации в стране. Пока получается это плохо, и отсюда - нервная реакция президента России на последние события в Чечне. Правящие политики никак не хотят открыто признать, что люди гибнут в Чечне не на прогулках за водкой, а на настоящей войне, которой не видно конца. И надо не успокаивать общество заверениями, что в Чечне уже все бандиты схвачены, а настраивать его на долгий, тяжелый и кровопролитный выход из кавказского кризиса.

На фоне трагедии в Чечне взрыв дома в Москве с немалыми человеческими жертвами оказался для большинства событием малозначительным, коснувшимся судеб всего лишь десятков людей. А падение дома на Васильевском острове в Петербурге, вообще обошедшееся без жертв, скорее позабавило публику и порадовало строителей, которым проще возвести на этом месте новый дом, чем реконструировать старые стены. Прискорбно, но факт: внимание к событиям стало определяться все возрастающим числом жертв. Если так пойдет и дальше, то и сотни погибших перестанут быть для общества нравственным испытанием.

Своеобразным символом августовских испытаний стала авария сухогруза `Каунас`, протаранившего в 4 часа утра 15 августа Литейный мост и тут же затонувшего. Движение в самом напряженном месте Волго-Балта оказалось перекрыто ровно на неделю. Сотни судов ожидали, пока спасатели срежут рубку `Каунаса`, чтобы открыть проход судам. Две тысячи тонн череповецкого металлопроката остались на дне Невы ожидать своей участи. Особых волнений ни у владельца груза, ни у руководителей Волжского пароходства, потерявших судно, замечено не было. Все застраховано, работы по очистке фарватера будут компенсированы за счет страховки. Ну, не проскочил экипаж между быками моста, так там течение очень сильное, а судно длинное, старое, рулевые механизмы заклинило. Ведь главное, что обошлось без жертв...

Наша страна уж очень напоминает такое судно, летящее по стремнине современной жизни с надеждой проскочить все рифы. Опять не получилось. И если бы только в августе...